Всего один взгляд - Страница 74

К оглавлению

Явной связи нет.

Лифт с мелодичным звонком остановился на первом этаже. Крам переспросил:

— С вами точно все в порядке?

— В идеальном, — сухо ответила Грейс.

— До начала еще двадцать минут. По-моему, лучше, если вы пойдете одна и прямо сейчас поговорите с вашей невесткой.

— Вы просто кладезь идей, Крам.

Дверцы лифта раздвинулись.

— Третий этаж, — напомнил он. Грейс вошла в кабину и позволила замкнутому пространству поглотить ее целиком. Наконец-то она одна. Но времени мало. Грейс достала свой сотовый и бумажный прямоугольник, который ей дал Джимми Экс. На другом конце линии сразу включился автоответчик. После длинного сигнала Грейс медленно произнесла:

— Я знаю, что «Тихая ночь» выступала с «Аллоу». Позвоните мне.

Продиктовав свой номер, она нажала отбой. Лифт остановился. Выйдя, Грейс увидела черный стенд-указатель с наборными белыми буквами — обычно на таких можно прочесть, в каком зале проходит бар-мицва у Ратценбергов или празднуют свадьбу Смиты и Джонсы. На стенде, установленном напротив лифта, было написано «Пресс-конференция компании „Бертон и Кримстейн“». О, еще и реклама для фирмы. Грейс легко нашла нужную комнату, глубоко вздохнула и толкнула дверь.

Все походило на кульминационный момент фильма о судебном процессе, когда в зал через двойные двери врывается нежданный свидетель. Когда Грейс вошла, над рядами пронесся вздох. Все зашептались и зашикали друг на друга. Грейс растерянно огляделась, и у нее закружилась голова: со всех сторон на нее смотрели бледные лица — постаревшие, но не утешившиеся Гаррисоны, Риды, Уэйдеры. В первые дни в больнице Грейс воспринимала происходящее через туман триазолама, словно через занавеску в душе, и сейчас у нее возникло ощущение дежа-вю. К ней молча подходили и обнимали ее. Никто не произнес ни слова — это было бы лишним. Грейс принимала объятия, всем существом воспринимая печаль родителей, потерявших детей.

Она увидела вдову лейтенанта Гордона Маккензи — говорили, что именно он вытащил Грейс из-под горы тел. Как большинство настоящих героев, Гордон Маккензи редко говорил об этом, ссылаясь на то, что плохо помнит те события. Да, он открыл запасные выходы и вытаскивал обезумевших людей со стадиона, но делал это под влиянием естественной реакции на происходящее, а не из какой-то там храбрости.

Грейс обняла вдову и не отпускала ее очень долго.

— Глубоко соболезную вашей потере, — произнесла она.

— Он обрел Бога, — отозвалась миссис Маккензи. — Теперь он с Ним.

На это трудно было что-то ответить, и Грейс лишь кивнула. Чуть отстранившись от миссис Маккензи, она увидела, как через другую дверь в зал вошла Сандра Ковал. Она почти сразу заметила Грейс — и вдруг приветливо улыбнулась, словно ждала ее, кивком предложив золовке подойти. Перед столом для пресс-конференции был натянут бархатный барьер. Дорогу Грейс заступил охранник.

— Все в порядке, Фрэнк, — сказала Сандра, и Грейс пропустили.

Ковал вышла из зала и энергичной походкой пошла по коридору. Грейс хромала сзади, не в силах успеть за ней. Вскоре Сандра остановилась, открыла какую-то дверь, и они вошли в огромный бальный зал, где официанты торопливо раскладывали столовое серебро, сервируя длинные столы. Ковал провела Грейс в уголок, принесла два стула и поставила их так, чтобы сидеть лицом друг к другу.

— Похоже, вы не удивлены моему появлению, — начала Грейс.

Сандра пожала плечами:

— Я подумала, вы узнали из новостей…

— Я не слушала новости.

— Да это в принципе не важно. Два дня назад вы вообще не знали о моем существовании.

— Сандра, что происходит?

Адвокат ответила не сразу. Позвякивание серебряных ножей и вилок создавало звуковой фон. Сандра засмотрелась на официантов посреди зала.

— Почему вы взялись защищать Уэйда Ларю?

— Его обвинили в уголовном преступлении, а я — адвокат по уголовным делам. Это моя работа.

— Бросьте свою снисходительную интонацию, пожалуйста!

— Вы хотите знать, как я вышла на дело Ларю?

Грейс промолчала.

— Это же очевидно!

— Для меня — нет.

— Из-за вас, Грейс, — рассмеялась Сандра. — Вы и есть та причина, по которой я представляю интересы мистера Ларю.

Грейс от удивления смогла только проговорить:

— Как это понимать?

— Вы ведь ничего обо мне не знали, максимум были в курсе, что у Джека есть сестра. Но я знала о вас все.

— Я что-то не улавливаю связи.

— Между тем все очень просто. Вы вышли замуж за моего брата.

— И что?

— Когда я узнала, что вы станете моей родственницей, то из любопытства решила разузнать о вас все, — логично, правда? Один из наших дознавателей собрал о вас информацию. Кстати, ваши работы великолепны. Я приобрела две картины. Анонимно. Они в моем доме в Лос-Анджелесе. Очень эффектные. Моя старшая дочь Карен — ей семнадцать — их просто обожает, она сама хочет стать художницей.

— При чем тут все это и Уэйд Ларю?

— Неужели не понимаете? — Голос Сандры звучал на удивление бодро. — Я работаю адвокатом по уголовным делам с самого окончания юридического университета, начинала в бостонском офисе «Бертон и Кримстейн». Я там жила, Грейс, я знаю все о Бостонской давке, а тут мой брат влюбился в одну из самых известных уцелевших в ней девушек. Это разожгло мое любопытство. Я начала читать дело, и угадайте, что я обнаружила?

— Что?

— Уэйду Ларю дали срок из-за халатности адвоката.

— Уэйд Ларю несет ответственность за гибель восемнадцати человек.